Блог: Памяти всех пострадавших от перестройки посвящается…

Каждый год я езжу в Россию навестить своего престарелого отца, участника Великой Отечественной войны. По дороге заезжаю к себе на дачу в Васильеве, под Казанью. Дорога на дачу проходит через кладбище, здесь на самом краю кладбища выстроились могилы. Могилы молодых людей. Невольно взгляд приковывают дорогие памятники черного мрамора с изображениями молодых ребят: возраст – 23, 25, 30, самому старшему – 42; годы смерти – начиная с 90-ых годов. От осеннего холодного воздуха памятники запотели, капельки влаги струйками стекают вниз по лицам погибших. Плачут памятники, плачут матери… За какое «правое» дело погибли их сыновья?! Не поделили «сферу влияния» на дачных участках, собирая с пенсионеров дань «за охрану»? Или в пьяной драке погибли «смертью храбрых»? Жизнь, взятая в «кавычки» - в кавычки смерти!
Увы, за годы перестройки у меня не было почти ни одного примера, когда к власти, пусть даже очень маленькой власти, приходили люди талантливые, честные, интеллигентные.
Когда началась «перестройка» в середине 80-ых работала я в ИВЦ. Было у нас четыре отдела, двумя отделами руководили умные, честные, а двумя другими – хитрые и недалекие людишки. Так вот, в результате перестройки людишки смогли удержаться на своих местах, а умных и честных сменили прохиндеи и ловкачи. Самое странное, что этот «переворот» произошел в результате честного (без кавычек!!!) и тайного голосования!
Другой пример, когда «благие намерения устилают дорогу в ад». Произошло это в 90-е годы, работала я в одном из казанских вузов. Ректор института был хорошим ученым, интеллигентным и добрым человеком, но зарплаты в вузе были просто никакие, хотя и во многих других вузах дела обстояли не лучше. Поводом для переизбрания ректора послужили хищения со стороны главбуха и проректора по АХЧ, якобы покрываемые ректором. Дело, передали в суд, воров, конечно, потом оправдали, это как водится в те времена. Никогда не забуду, что происходило на ученом совете, когда преподаватели и маститые ученые ополчились на своего коллегу, причем больше всех кричали и обвиняли именно те, для которых ректор больше всего и сделал. Хотелось мне встать и сказать что-нибудь в защиту, но потом поняла, что бесполезно, что будет только хуже - я тоже оказалась по другую сторону баррикад. Особенно изощрялся в обвинениях маленький человечек по фамилии Курбанов.
Вот его фотография:




Редкий случай полного соответствия духовного содержания внешнему облику. Студенты потом назовут его бультерьером.
Не знаю, на что надеялись умные, образованные преподаватели, когда предложили Курбанова в качестве кандидата в ректоры. Может быть, надеялись, что он своей бульдожьей хваткой сумеет вырвать у властей хорошую зарплату?
Полуголодные, в протертых штанах и развалившихся ботинках люди надеялись на лучшую жизнь. Потом именно эти же люди будут отчаянно бороться за то, чтобы сместить Курбанова с поста ректора.
Курбанов, став ректором, начал наводить порядок. Попала и я под его метлу. Мне предъявили обвинение в том, что я много получаю. Мой резонный ответ, что много работаю, не возымел действия. Вот тогда я и бросила заявление на стол ректора, демонстративно, при всех. Курбанов, видимо посчитав убытки в связи с моим уходом, потом одумался: - «Давайте вместе работать!». Вот от этого «вместе» мне стало худо и я не смогла удержаться и заявила, что программы свои дарю, только, не знаю к какому месту их приложат! В общем не было у меня сомнений: оставаться или уходить.
Когда я несла свое заявление на подпись, ректора не оказалось на месте, и я заглянула в соседнюю комнату, бывшею служебной. Заглянула и обомлела: роскошная обстановка, посередине стол, уставленный яствами, уже ставшими непривычными для того полуголодного времени, сидит за столом новая секретарша Юлечка нового ректора Курбанова, в руках фужер с вином, нога на ногу – ни дать ни взять картина из дорогого борделя. А ведь Курбанов потом прикинется примерным семьянином, имеющим троих детей.
Но, вот Юлечка – это только маленькие слабости маленького человечка. Впоследствии выяснится, что Курбанов занимался сексуальным домогательством: пользуясь своим служебным положением вынуждал проштрафившихся студенток к сожительству. На суде будут выступать свидетели, будут представлены вещественные доказательства.
Развернет Курбанов в институте бурную строительную деятельность – надо же как-то отмыть наворованное. Начнутся многочисленные поборы со студентов. Окружит себя Курбанов своими прихвостнями, одаривая их окладами и приношениями. Дело дойдет до того, что на какой-то научной конференции Курбанов сгонит севшего рядом с ним маститого ученого и посадит рядом свою Юлечку. Не простит он студента, который отважится ухаживать за молоденькой и красивой Юлечкой и издаст приказ об его исключении. Скандальные истории происходящие в институте станет освещать в печати одна из городских газет, другая более респектабельная, наоборот станет защищать Курбанова. В течение двух лет город будет развлекаться историями о «бультерьере». Умудрится как-то в эти годы Курбанов защитить докторскую диссертацию. Говорят, он её «содрал» у известного ученого, единственное отличие состояло в том, что инъекции животному у него надо было делать лежа, а у того стоя. Станет невежа, развратник и вор в конце концов и академиком.
Всему есть предел, дошла и история с Курбановым до логического конца. Суд Татарстана вынес приговор, обвинив его во всех смертных грехах. Вот тут начинается самое удивительное. Верховный суд РФ вынес протест в адрес президиума Верховного суда РТ, требуя отменить решение суда. Откуда же такая милость «бультерьеру» в Москве? Объясняется все очень просто. Милиция Татарстана задерживает машину с мехами едущую в Москву, а водителя сажают в кутузку. Водитель попался умный, понял, что ему страдать не за что и выложил всю правду. Оказалось меха – это очередное подношение московским властям от Курбанова. Не помогли меха Курбанову, оказался он за воротами вуза без права преподавания.
Умные и хорошие люди работают в институте, а в какую историю вляпались!